ShaToon: Ernest & Celestine — акварельное чудо

Сказки, по сути, предназначены далеко не только для детей. Стереотипы о том, что эти истории направлены наставлять только младшеньких, родились из-за массовых упрощений и изменений оригинальных историй, в которых конец далеко не всегда был позитивным. И это нормально – посыл сказок меняется в тон окружающей реальности. И, возможно, я кого-то сейчас удивлю, сказав, что в современной Европе балом правит социализм. Человек и его свобода стоят в центре современной европейской ментальности. Тамошние дети рождаются в новом, непривычном мире, где наличие черной кожи или узких глаз не ставит крест на твоей жизни с рождения. А новому миру нужны новые объекты для подражания и восхищения, новые нравоучения, наставляющие молодых (и не очень) зрителей. И вот тут появляется Ernest & Celestine.

Мир мультфильма настолько прост и понятен, что сложно его назвать не реалистичным. Есть медведи, живущие на земле, и есть мыши, живущие под землей. Как христиане с евреями в Средние Века, они цапаются друг с другом, давая волю предрассудкам и невежественным традициям. На ночь глядя маленьким мышкам рассказывают истории о большом страшном медведе, а наверху, под светом звезд, жены косолапых любителей меда кричат в ужасе при виде мелких грызунов. Но настолько ли сильно различаются эти два вида?

Маленькая мышка Селестина спасла большого и страшного медведя Эрнеста от голодной смерти, а Эрнест в свою очередь оплатил ей ответной услугой. Все так просто! С таким трудом и упорством возводимые стены оказались лишь простой иллюзией, миражом, придуманный глупцами для трусов! И проблема в тех “ужасных” преступлениях, совершенными этой парочкой, вроде дела о похищенных конфетах, проблема в треснувшем порядке вещей: лево перестает быть левым а дважды два больше не равно четыре. Колебания могут привести к изменениям, а они устрашают зевак своей неизвестностью. Закон требует возмездия, а щепки летят, как и всегда, на беззащитных маргиналов.

В старом мире нет места новым идеям – отвергнутая художница Селестина и нищий музыкант Эрнест понимают это лучше других. Удивительно, что у настолько разных существ настолько одинаковые истории, и в самом фундаменте их личностей лежит что-то из ряда вон выходящее для местного мира – творчество. А творчество без свободы подобно фабричному конвейеру. Мышонок и медведь не боятся создавать что-то воистину новое, стремление творить становится частью их самих.

Селестина, рисующая зимний пейзаж, под аккомпонировку ”Зимней симфонии” лохматого Эрнеста – подобные сцены покоряют сердца, становятся ассоциативным синонимом к словам вроде “прекрасно” или “великолепно”.. И пускай эту парочку ожидают серьёзные испытания, Шекспир говорил: “Хоть мал топор, но дуб могучий срубит”. Ernest & Celestine - это отличный пример того, как в нескольких кадрах можно заключить больше смысла, чем в нескольких сот страницах детективного чтива - чувствуется рука французской школы графических романов, ощущается тонкая связь с Сильвеном Шомэ и его The Illusionist.

Легкое движение пера, капля акварели и целый мешок любви – этого добра есть в каждом кадре мультфильма. Это не какая-то дешевая 3D-подделка с детально прорисованными шерстинками на шубе местного бакалейщика, это само воплощение сказки, которую хорошие родители читают детям перед сном, это ручной труд талантливых художников, это редкая нынче работа старой школы мультипликации. Восхитительный графический стиль мультфильма поражает своей простотой и красотой, своими мягкими красками и прерывистыми штрихами, своей плавной анимацией и безграничной… теплотой. Теплотой, которой так не хватает в нашей обделенной добром жизни.

Ernest & Celestine — это удивительный мультфильм, магическим образом объединивший в себе закалку старой школы с новыми идеями и до безумия актуальными посылами. Вручную нарисованная акварельной краской 2D-графика пленит сердца своей мягкостью и естественностью, а сам мультфильм пестрит критикой стереотипного мышления, исчерпавшего себя традиционализма. Он подобен вопиющему о несправедливости ожившему холсту художника, отчаянному крику из толпы, что-то там бормочущему о свободе и равенстве возможностей. Примерно тоже самое хотел сделать "Кот Раввина", возводя предрассудки в абсолют. Чем-то подобным занимается We Bare Bears, подшучивая над иммигрантами.

А Ernest & Celestine — это сказка о взрослых, общечеловеческих проблемах, которую так и хочется рассказать детям на ночь. Но скорее не затем, что бы усладить слух молодого чада, нет, скорее что бы напомнить самому себе, что такое настоящее человеческое тепло и добро.