Я думаю, как все закончить

Стриминговый сервис Netflix выпустил фильм ”Я думаю как все закончить” (I’m thinking of ending things) — триллер Чарли Кауфмана, наполненный тревогой и абстракцией. Зритель, знакомый с творчеством нью-йоркского драматурга, приблизительно понимает, чего ожидать, всем остальным стоит подготовиться — формы, которыми Кауфман доносит свои идеи, будут как минимум непривычны для случайной аудитории.

Все начинается вполне банально и обыденно. В машине двое: девушка по имени Люси (Джесси Бакли — Людмила Игнатенко из сериала ”Чернобыль” от HBO) и ее парень Джейк (Джесси Племонс из ”Во все тяжкие”). Пара едет в глубинку — знакомиться с его родителями. Героиня с тревогой ерзает на пассажирском сиденье всю дорогу — мысли о расставании с ухажером не дают ей покоя. Он вроде всем хорош, разве нет? Умный, внимательный, заботливый, с ним интересно. Только вот есть в нем какой-то изъян, глазу не видно, а словами так просто не объяснишь. Первые полчаса в воздухе неизменно висит тревога за слова, которые герои не сказали друг другу.

“Словами не объяснишь” — подходящая характеристика для новой работы автора. Кауфман, впрочем, не все придумывал сам, опирался на первоисточник — одноименный роман канадца Иэна Рэйда. Изложенный на бумаге витиеватый диалог, кажется, создан для абстракциониста Кауфмана. Герои говорят о творчестве Дэвида Фостера Уоллеса, едят мороженое, спорят о ценности жизни и обсуждают мюзиклы. Джейк делится детскими воспоминаниями, рассказывает о собаке, театрах, а Люси наизусть зачитывает ему отрывок из своего сочинения. Но рыжеволосая девушка — ненадежный рассказчик и ей нельзя доверять.

Повествование в фильме идёт от ее лица, но она, как свидетель собственной жизни, постоянно путается в показаниях и со временем все сильнее отдаляется от реальности, утягивая за собой зрителя.

Кауфман в каком-то смысле плут и мошенник: увлекает тебя интересными диалогами, между строк твердит, что мир гораздо больше, чем ты можешь себе представить, перескакивает с одной темы на другую, а в конце обязательно предаст. Измена заключается в сомнении от увиденного. Режиссер сеет его в истории, которую только что рассказал. В доме родителей Джейка время движется вспять, затем возвращается в норму. Дэвид Тьюлис и Тони Коллет в роли папы и мамы предстают перед Люси то молодыми красавцами, то немощными стариками. Уходит из комнаты один человек, возвращается совсем другой. Заботливый родитель хвалит своё чадо перед невестой, а через минуту отчитывает так, словно всю жизнь ненавидел.

В такие моменты теряешься не меньше, чем Люси, которая видит свои детские фотографии дома у семьи Джейка, затем звонит телефон и там девушка слышит странный голос. А ещё через пару минут в спальню, где Джейк провёл детство, зайдёт его отец и намекнёт, что они с женой вовсе не старомодны — Люси и Джейк могут остаться на ночь и заняться сексом на этой кровати. Через несколько минут он, сильно постаревший и немощный, поймает ее в коридоре и отдаст ей ночную сорочку, измазанную в детском питании Джейка.

Когда вам покажется, что абсурд достиг предела, вспомните мои слова — вам только кажется. Постепенно история Рэйда и Кауфмана все дальше уходит от реальности. Вот Джейк и Люси едут среди ночной метели, а следом шагают по заснеженным коридорам средней школы. Почему?

Не спрашивайте, у меня нет ответа. Но сложилось впечатление, что заголовок из названия объясняет гораздо больше, чем навязчивые мысли Люси о скорейшем разрыве с партнером. Создатели этой истории как будто сами застряли в круговороте размышлений о том, как же им закончить начатое. Во мне сейчас говорит зритель, который включил Netflix вечером после рабочего дня. Через эти абстракции Кауфман, очевидно, пытался донести какую-то мысль, которая осталась за пределами моего понимания.

“Вечное сияние чистого разума” того же Кауфмана (правда там он выступал только сценаристом) гораздо более честна со зрителем. В истории Джоэла и Клементины за такими же абстракциями я разглядел для себя мысль о том, что память сердца может быть гораздо сильнее памяти мозга. История Люси и Джейка не оставила мне ничего.

В некотором смысле “Я думаю как все это закончить” и есть торжество солипсизма, о котором спорят герои в полутьме старой машины, застрявшей на заснеженной дороге ночью. Мир гораздо больше, чем мы можем себе представить, кинематограф — не исключение. В случае с этой картиной стоит быть готовым. Она может оставить вас в дураках, как меня.